Зегальский Витольд - Приключения В Кольцах Сатурна
Витольд Зегальский
Приключения в кольцах Сатурна
Эту историю я узнал от Джима в сто одиннадцатом году космической эры.
Друг мой Джим после тридцати лет пилотской работы на маршруте Земля -
Марс (ну и, конечно, обратно) вышел на пенсию и в районе аэропорта
Метрополис открыл небольшой кабачок для роботов. Это было в первые годы
Великих Реформ, когда роботы стали пользоваться антропоидными правами,
системой общественного страхования и многими другими социальными благами.
Они уже не могли быть размонтированы без их на то согласия, а когда они
ржавели, их отправляли на заслуженный отдых с небольшой месячной пенсией,
которой только-только хватало на то, чтобы купить смазку для шестерен и
подзарядить аккумуляторы.
В корчму Джима - это допотопное словечко нравилось роботам, потому что
напоминало о доавтоматических временах, - роботы наведывались охотно. Джим
мог предложить клиентам машинное масло высшего качества, кокосовую смазку,
а также изумительную смесь тавота с керосином. В качестве закуски большим
успехом пользовались фирменные микромагниты и порционные абразивные
порошки для шлифовки проржавевших маслопроводов.
- Среди многочисленных горе-работничков, которые регулярно пропивают у
меня гроши, - рассказывал Джим, - особое внимание обращает на себя пара
дружков, Катодий и Анодий. Катодий любит посетовать на своих бывших
хозяев. За долгую службу у него сменилось семьдесят два хозяина. Ни
больше, ни меньше. Если верить Катодию, это была компания сущих
бездельников в человеческом обличье. Один то и дело грозился
размонтировать своего робота, второй постоянно менял приказы, вызывая
путаницу в ассоциативных связях, третий не разрешал Катодию анализировать
полученные распоряжения, четвертый скупился на смазку и тем самым ускорял
процесс ржавления, а когда Катодий заметил, что-де при таком обращении
недолго и на свалку попасть, он ответил, что на этом свете в роботах нет
недостатка. Заржавеет один, создадут другого, более совершенного. Надо
было обладать немалой поверхностно-термической закалкой и изворотливостью,
чтобы выдюжить в столь неблагоприятных условиях и дождаться эры Великих
Реформ. Катодий частенько уносился мыслями в светлое будущее, мечтая о
несбыточном. Ах, как было бы славно, если б не человек, а робот мог
отдавать приказы, а люди превратились бы в покорных обезржавливателей
бывших машин.
Но болтливый Катодий был всего лишь надоедливой шарманкой. Когда же
начинал говорить Анодий, казалось, играет симфонический оркестр. Анодий
некогда был пылесобирателем на межпланетных кораблях и вел свою
родословную еще с докосмических времен, с тех давних пор, когда его
прапрадеды именовались пылесосами. Анодий не терпел этого вульгарного
слова. Себя он именовал не иначе как Абсолютным Поглотителем Отходов
Хаотической Человеческой Деятельности и не соглашался ни на какие
сокращения вроде АПОХЧЕД, утверждая, что время бесконечно и, стало быть,
нет никакой необходимости его экономить, тем более в таком серьезном деле,
как профессиональное титулование. По его глубокому убеждению, всякие
сокращения выдумали примитивные люди докибернетического периода, которые
создавали поговорки типа "время - деньги", не имея по существу ни того, ни
другого.
Межпланетные связи до сих пор ограничиваются маршрутами Земля - Марс и
Земля - Венера. Ну и, разумеется, обратно. На Меркурий летают только
жароустойчивые автоматы, а пространство между Марсом и Юпитером,
заполненное осколками и обломками таинственных планет, п
